Спускаясь по ступеням вниз, он размышлял о своих дальнейших действиях. Все церкви, где как правило венчается высший свет Лимы, он обошел. И Густаво начали мучить сомнения, не ошибся ли он с выводами, и вдруг свадьбу праздновали не в Лиме. Спустившись на тротуар, он знаком подозвал возницу и, сев в коляску, задумался. Ему ничего не оставалось, кроме как продолжить поиски, включив в список и остальные церкви, более скромные и расположенные в менее презентабельных районах. И начнет он… Густаво замер… Та церковь! Как же он мог забыть.

Он только сейчас вспомнил. Во время поисков Фернандо Лопеса, бывшего владельца магазина, Густаво проезжал мимо старой, давно не ремонтированной церкви, показавшейся ему будто бы знакомой. Эта церковь, которую он никогда раньше не видел, по крайней мере в своей новой жизни, вызывала смутное беспокойство. Это бывало с ним всякий раз, когда Густаво казалось, что он соприкасается со своим прошлым. Он будто бы бывал в ней раньше. Ему была смутно знакома и высокая колокольня, и вход с огромной дубовой дверью. Густаво был практически уверен, что внутри она скрывает длинный коридор, выстланный плиткой. Сбивчиво объяснив озадаченному кучеру примерный маршрут, он в волнении стал искать глазами знакомый фасад.

Напротив церкви Густаво велел остановиться и, спустившись на тротуар, осмотрел здание. Церковь Санта-Анны… То же самое чувство, отчасти напоминавшее дежавю охватило его. Толкнув дверь, он вошел внутрь. В длинном пустынном холле гулким эхом отдались его шаги по старой вытертой плитке. Предчувствуя, что он наконец найдет то, что ищет, Густаво пересёк еще один зал и вошел в неф храма. Пусто. Он прошел по проходу, силясь вспомнить, представляя воображаемые картины прошлого. Возможно, между этих скамей шла к нему Лус Мария, а он ждал ее у алтаря. Подойдя вплотную к балюстраде, Густаво взглянул на лик Девы. Она улыбалась ему. Устало, печально и немного сочувствующе.

- Я могу вам чем-то помочь? – Густаво, вздрогнув от громкого голоса, раздавшегося за спиной, обернулся.

По боковому нефу к нему шел падре. Высокий с седыми волосами. Он близоруко щурился.

- Прошу прощения, дело в том, что моя просьба может показаться вам несколько странной… - Густаво замолчал, ожидая, когда священник подойдет ближе. - Не могли бы вы вспомнить одно венчание, которого происходило тут лет шесть, может семь назад?

Священник, приближаясь, нахмурился, внимательно вглядываясь в лицо Густаво.
- Видите ли… - в этом месте Густаво всегда терялся, ему нелегко было объяснить, как вышло, что он просит вспомнить не венчали ли его в этой церкви.

- Вы? - перебил его подошедший падре, он с негодованием смотрел на посетителя. - И вы осмелились прийти сюда!?

Сбитый с толку Густаво замолчал.

- После того как устроили такой скандал!

- Простите? Что вы только что сказали? Скандал?

- А как еще можно назвать то, что Вы сделали? Сорвать венчание, в моей церкви сроду такого не было!

- Сорвать венчание?

Густаво окончательно перестал что-то понимать.

- Молодой человек, - падре возмущенно выпрямился, - я прошу Вас покинуть церковь, вера не повод для насмешек!

Он развернулся и пошел вдоль рядов прочь от Густаво.

- Падре, постойте, я и не думал шутить, дело в том, что я… я потерял память, - торопливо заговорил ему в спину Густаво. Священник остановился, но не обернулся. Густаво сбивчиво продолжил.

- Я не помню свое прошлое, оно полностью стерлось из моей памяти и я ищу факты из своей жизни. Вы по сути один из первых кого я встретил за много лет, и кто знал меня раньше.

- Я не знал Вас, сеньор, - священник обернулся, смерив его взглядом. - Все что я знал, это то, что меня попросили устроить скорое венчание… Кое какие обстоятельства. Я не вдавался в детали, но согласился, - он помолчал. - Решил оказать любезность и за это же поплатился. В день венчания, в тот момент, когда жених и гости ждали невесту, в церковь ворвались Вы и устроили безобразную сцену.

Он возмущенно фыркнул, опять взглянув на Густаво.

- Вы накинулись на жениха, на гостей, обвиняя их в различных грехах. Вы кричали… КРИЧАЛИ! И это в церкви! Что любите…, - он запнулся, вспоминая, - любите Лусеситу…и ребенок, которого она ждет Ваш.

Священник возвел глаза к небу:
- Возможно, Господь простил Вас, и Вы забыли этот кошмар, но я то помню. Никогда в этой церкви не было подобного. И это все, что я знаю. А теперь прошу Вас, покиньте мою церковь.

Он развернулся.
- Еще один вопрос, - крикнул ему в спину Густаво, – имя…. Назовите имя жениха.

- Серхио… Его звали Серхио.

И священник скрылся из виду.

Он смертельно боится, что опоздает, что придет слишком поздно. Боится, так что кровь стынет в жилах от одной только мысли, что Лусесита… его Лусесита сейчас дает клятвы верности другому мужчине. Вот и вход. В церкви все сидели, и только пожилой мужчина тяжело поднимается со скамьи.

- Наконец ты здесь. Как раз вовремя. Я думал, тебя не будет на свадьбе Лусеситы, - заметив Густаво, с улыбкой говорит он. И все сидящие начали оборачиваться… Море лиц удивленных, испуганных, возмущенных, но он видит только его - мужчину в странном нелепом костюме в напряжении застывшего у алтаря и рядом… рядом с ним никого нет.

Секундное облегчение тут же смывает безудержный гнев.

- Свадьбы не будет! - громким криком разносится по церкви… - Лусесита не выйдет замуж за этого мужчину.

Он бросается вперед… И туман окутал его…
Густаво опять сидел в пустой безмолвной церкви и только эхом воспоминания в ушах отдавался его крик.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Неслышными, мягкими шагами Мирта подошла к дверям в спальню Густаво, и в задумчивости остановилась.

Ситуация опасная, надо как можно скорее увезти его из Лимы. Какими угодно способами, но он должен уехать с ней. Мирта видела в каком взвинченном состоянии он вернулся: ворвавшись в дом, не замечая никого вокруг, даже Мариту, Густаво практически бегом поднялся в свою комнату. Мирта прислушалась, за дверью было тихо. Не самое верное решение переводить сейчас огонь на себя, но ей надо знать, что случилось. Она должна быть готова к тому, что может произойти, а также узнать от чего он пришел в подобное состояние. Но разумно ли это…

Мирта опустила было руку и даже отвернулась, но потом все таки решилась и, стремительно, не давая себе времени передумать, распахнув дверь, вошла.

Густаво, остановившись посередине комнаты, обернулся на звук и, опустив руку от лица, смотрел на Мирту, смотрел и словно не видел ее. Все ясно. Метался из угла в угол, Как хорошо ей было знакомо это состояние. Что-то случилось…

Мирта сделала пару шагов и, скрестив руки на груди, остановилась напротив.
Он продолжал отсутствующим взглядом смотреть на то место, где еще несколько секунд назад стояла она. Потом словно очнувшись, посмотрел на Мирту и отвернулся.

- Не хочешь объяснить, что происходит? Ты в таком состоянии.
- Не сейчас…
- И ты считаешь это достаточным ответом?
- Да, считаю… Оставь меня, Мирта.

Она пошатнулась и, прижав руку к груди, поморщилась. Густаво, прикрыл глаза. Мирта в изумлении смотрела на него. Он не подошел к ней, а просто отказался смотреть на то, как ей плохо. На негнущихся ногах, не на шутку встревоженная, Мирта подошла и села на кровать. Что же произошло?

Густаво некоторое время молчал, а потом повернулся к ней.

- Я должен тебе кое-что сообщить…

Она, встрепенувшись, с испугом протестующее закачала головой, но он, не обратил на это внимание:

- В Лиме сейчас проходит медицинская конференция. Я посетил ее… и говорил со специалистами.

Густаво подошел ближе и, присев на кровать рядом с Миртой, дотронулся до ее сжатой в кулак руки:

- Давай будем честны друг с другом. У тебя медицинское образование и ты не можешь не понимать, что твое состояние это не просто следствие усталости, - он запнулся, - Возможно, возможно дело серьезнее. Я понимаю твое желание… Оно объяснимо: закрыть глаза и сделать вид, что все хорошо, и не пугать себя и меня. Но это неправильно, Мирта. Мне кажется, тебя должны осмотреть специалисты.

- Густаво…

Он заговорил громче:

- Пойми, сейчас в Лиме самые лучшие врачи Южной Америки, и я так же обсуждал твой случай с одним известным медиком из Европы, он готов осмотреть тебя, с коллегами, понимаешь какой это шанс?

- Густаво, со мной все хорошо, правда…

Вскинул руку:
- Мирта, не надо меня обманывать, минуту назад ты почувствовала боль, а потом села, потому что тебя явно тяжело стоять. К тому же когда я хотел отправить тебя в усадьбу, ты отказалась. Сказала, что не сможешь сразу выдержать дорогу обратно. Я не настолько наивен, чтобы поверить, что у тебя за все это время не закралась мысль о том, что с тобой не совсем все в порядке. Поэтому, мне кажется, ты должна согласиться, что обратиться к специалистам это лучший выход для тебя.

Не в силах усидеть она вскочила, растерянно огляделась, сделав шаг к выходу, развернулась и покачала головой.

- Нет, Густаво, не проси.

- Мирта, - Густаво тоже поднялся, - я не понимаю тебя…

- Я просто не пойду!

- Извини, но твое поведение не логично, я вынужден настаивать, завтра я позвоню и договорюсь о встрече.

- Ты не сделаешь этого!

- Сделаю, Мирта. Пойми то, что я делаю, я делаю для тебя. И ты не можешь быть не довольна.

- Для меня? – она зло усмехнулась, - как же… Скажи лучше правду - ты это делаешь для себя!

- Что ты сказала?

- Думаешь, я ничего не понимаю? Ты устал от меня, я тебя совсем не интересую. Да что там! Ты бежишь от меня как от прокаженной! А теперь тебе просто нужен повод, чтобы оставить…

- Прости, Мирта, ты сама не знаешь, что говоришь, сейчас мне не нужен никакой повод, чтобы уйти. Я волен сделать это в любой момент.

- И ты говоришь мне это вот так открыто?!

- Ты сама начала этот разговор.

- Густаво, ты никогда не можешь оставить меня. Помни - я твоя жена.

- Мне жаль, Мирта, но это не совсем так, как ты думаешь, тебе лучше сесть, это не так просто сказать.

Она замерла, чувствуя как вот-вот разверзнется пропасть у ее ног, а Густаво в волнении опять зашагал по комнате.

- Раз уж ты завела разговор на эту тему, я должен кое-что тебе сообщить….

Мирта пошатнулась и начала оседать на пол.

- Мне удалось уйти от разговора.

Разлив по бокалам янтарную жидкость, Мирта протянула один Кероге. Взяв бокал, доктор сделал плавное круговое движение рукой, а после уютно расположил его в ладони.

- Определенно, во мне пропала великая актриса, - Мирта с горькой усмешкой посмотрела на Хулио. - Ты бы видел, - она закатила глаза, - пришлось разыграть приступ. Густаво очень переживал. Я бы хотела надеяться, что это заставит его замолчать, но я не уверена...

Она сделала большой глоток и, восстановив дыхание, продолжила:

- Я попытаюсь убедить его, что мне противопоказан этот климат, и мы должны немедленно уехать…

Доктор Кероге сочувственно покачал головой.

- Боюсь, что после того, что ты мне сказала, кузина, он скорее поспешит посадить в поезд тебя одну и отправить подальше.

- Нет, я очень хорошо знаю Густаво, - Мирта приблизившись к Хулио и глядя ему в глаза, выдохнула. - Он мой! МОЙ!

Поставив бокал, и, нервно сжимая и разжимая кулаки, Мирта заходила по комнате. Кероге молча наблюдал за ней.

- Однажды я уже увезла его, воспользовавшись тем, что Густаво не понимал, что происходит, второй раз он уехал со мной по доброй воле и он сделает это и в третий раз! - Она резко обернулась к Кероге. - Но я поняла, ситуация не разрешится пока жива эта мерзавка. Она держит Густаво. Держит! Ты не представляешь, что я пережила там – в усадьбе.

В ней, спиралью закручиваясь, сжимаясь тугой пружиной, поднималась застарелая давняя ярость. Прикрыла глаза, медленно вздохнула, чтобы не сорваться.

- Он уходил в горы и часами бродил там один, а дома мне приходилось обращаться к нему по несколько раз, чтобы он обратил на меня внимание. Я видела, что ему приходилось делать усилие, чтобы слушать меня, говорить со мной… Обнимать… Это было невыносимо. Проклятая Лус Мария. Она во всем виновата.

- Все было так плохо?

- Еще хуже Хулио, еще хуже… Временами мне казалось, что мое общество вызывает у Густаво отвращение, что ему даже прикасаться ко мне противно. Можешь представить, что я чувствовала? А соплячка?! Она придумала глупую игру, а Густаво потакал ей в этом! Они каждый день вспоминали Лусеситу.. У меня было ощущение, что эта женщина так и осталась с нами, и что я не смогла от нее избавиться. Это она превратила мою жизнь в ад.

Мирта схватила бокал, но, заметив, что он уже пуст, поставила его обратно.

- А потом что-то случилось. Что-то с ним произошло! И Густаво решил ехать сюда, ехать к ней! Он отказался брать меня с собой! Конечно, я бы ему только мешала. Вызывала раздражение! Отвлекала! И он как ненужный багаж оставил меня в усадьбе! А сам поехал к ней! Естественно, я последовала за ним. И что? Я сижу дома, потому что якобы плохо себя чувствую. И он отказывается брать меня с собой. КУДА ОН УХОДИТ!?

- Мирта, Мирта, успокойся. Посмотри на себя… Ты слишком возбуждена!

- Конечно, Хулио! Я на пределе. Еще немного и я взорвусь. Я не хочу даже думать, что тогда произойдет. Поэтому проблему надо решать быстро. Как только Густаво приехал в Лиму, он тут же начал искать Лусеситу... А что случиться, когда он ее найдет?

- Она свела его с ума.

- Не говори это, Хулио, - она поднесла руки к ушам, раздраженно посмотрев на Кероге. - Я не хочу слышать…

- Мирта, но ситуация явно выходит из-под контроля, пока не поздно...

- Нет, Хулио. Я сама виновата. Не надо было его провоцировать. Но я потеряла голову...

- Именно. Я тебе давно говорил, кузина, нельзя на него давить.

- Я знаю. Знаю! Но стоит мне подумать, - она сжала губы. - Я теряю контроль над собой. В результате он решился на разговор. И я знаю, что Густаво собирался сказать, что он оставит меня! Ради нее…

- И его не остановит твое больное сердце? - удивленно спросил Кероге. - То, что он считает тебя своей законной женой?

- Думаю, уже не остановит, ты бы видел его… Он решился… Решился! И я боюсь предположить, что произошло. Он очень странно себя вел.

Кероге налил себе еще порцию бренди и, пригубив, посмотрел на Мирту:
- Тогда на твоем месте, кузина, я бы признал поражение. Пока не поздно. И попытался выжать максимум! Подумай, он богат! И чтобы освободиться от тебя и не чувствовать вину за собой, он будет готов отдать много, очень много денег.

- Нет, мне не нужны его деньги, мне нужен он! Я еще не проиграла. Офелия мне поможет. А теперь иди! Ты знаешь, что надо говорить Густаво, чтобы его тронуть.

- Не беспокойся, я все скажу. Но ради бога заклинаю, кузина, подумай еще раз.

- ИДИ ХУЛИО! Ты знаешь, за что я тебе плачу и это не твои советы.

И бросила ему уже в спину.

- Скажи, чтоб пришла Офелия.

Она села на кровать и откинулась на подушки, нервно барабаня пальцами, прислушалась к звукам за дверью. Тихо. Густаво вероятно ждет Хулио в кабинете. Хоть бы кузен все сделал, как надо.

Вошла Офелия и молча остановилась напротив.

- Ты говорила с ним? Он согласен?

- Да, сеньора. Но он просит очень много денег, и половину хочет сейчас.

- Деньги не важны, - отмахнулась Мирта. - Главное, чтобы он сделал то, за что ему платят. Скажи, что времени нет. Если сделает быстро, я увеличу сумму. Но она должна исчезнуть!

Офелия послушно кивнула.

- О встрече вы договорились?

- Да, сегодня вечером.

- Хорошо, зайди позже, я дам тебе деньги.

- Да, сеньора.

Офелия вышла, а Мирта откинулась на подушки. Устраиваясь поудобнее, она ждала Густаво. После разговора с Хулио он непременно придет к ней. И Мирта не успокоится, пока не вынудит его уехать с ней обратно в усадьбу.

- Нет, Хулио, ты не понимаешь, что говоришь, - отвернувшись, Густаво уперся ладонями в прохладную поверхность стола, - и это после того как я тебе все рассказал. Я не могу это скрывать! И Мирта должна узнать правду. Узнать, что я женат на другой женщине и у нас есть дочь. А ты просишь меня забыть об этом?

Убрав тряпочку и водрузив очки на место, Кероге тоже встал:

- Но Мирта больна, Густаво. Подумай, такое известие…

- Я знаю, Хулио, знаю… И мне ее очень жаль, - он беспомощно пожал плечами, - но ситуация изменилась, ты не находишь?

- Но эта женщина, Густаво, твоя жена… Она же ничего тебе не сказала, может есть какие то причины.

- Несомненно, - Густаво резко обернулся и, наставив на Кероге указательный палец, заметил, - и я их узнаю, как только найду ее!

Кероге поежился, чувствуя, как холодок проскользнул под лопатками.

- Густаво, а что если она не хочет, - заговорил он, - Подумай, прошло полгода, как вы расстались. Окончательно расстались… - Кероге замолчал, но заметив, что собеседник напряженно прислушивается, продолжил, - она могла начать новую жизнь. А у тебя есть Мирта. Она тебя любит, так зачем все разрушать из-за женщины, которая уже возможно забыла тебя.

- Не верю... , - голос прозвучал глухо и, поморщившись, Густаво опять обошел стол и сел. - В любом случае… я должен ее найти, чтобы выяснить, что происходит. Я вправе получить хотя бы объяснения.

- Густаво то, что ты мне рассказал... Ты не помнишь ее, и у тебя не было возможности узнать эту женщину заново. А она, подумай, считает, что ты оставил ее, уехал и женился на другой. Лусесита еще молода и она красива. Она могла начать все сначала! Прошло столько времени. Густаво, послушай меня… Она могла встретить другого мужчину.

Кероге взглянул на Густаво, проверяя произвели ли эффект его слова. Тот неподвижно сидел, застывшим взглядом рассматривая что-то на поверхности стола. Кероге продолжил:

- Мирта больна, Густаво, ей осталось, возможно, всего год-два, больше вряд ли. И она нуждается в тебе, так зачем…

Густаво вскинул руку.

- Закончим этот разговор, он ни к чему не приведет. Я уже принял решение и не собираюсь его менять. Мне искренне жаль Мирту, мне неприятна мысль, что это причинит ей вред, но я не могу иначе. Лусесита моя жена, она стала ею задолго до того, как я встретил Мирту и потом Хулио, у нас дочь.

- Хорошо, Густаво, - сдался Кероге, - я только как лечащий врач Мирты прошу подождать, пока ей не станет лучше. Увези ее в другое место и, когда она придет в себя, ты расскажешь ей правду.

- Кстати Хулио, - Густаво с любопытством взглянул на Кероге, - я был вчера на медицинской конференции, но тебя там не встретил. Я думал тебе это должно быть интересно.

- Да, но …. вчера был срочный вызов, я не мог отказать… Ты ведь понимаешь?

- Да-да, конечно… Однако дело в том, что я разговаривал с доктором Мендесом из Испании, и он согласился осмотреть Мирту. Поэтому я прошу тебя присутствовать при этом.

Кероге почувствовал, как мгновенно увлажнились ладони и под ложечкой неприятно засосало. Он с тревогой смотрел на собеседника.

- Зачем? Зачем ему осматривать ее?

- Потому, что я хочу знать более точно, что с ней. Со всем уважением, Хулио, но доктор Мендес специализируется именно на таких больных как Мирта, и возможно есть что-то, что мы упустили. Так ты меня поддержишь?

- Нет, Густаво я категорически против. Считаю…

- Хулио, извини, но ты не понял. Я не спрашиваю твоего совета или разрешения. Я только хочу, чтобы ты, как врач, поставивший диагноз Мирте, присутствовал при разговоре с сеньором Мендесом. Надеюсь, мы договорились?

Видя, что Густаво настроен серьезно, Кероге сдался.

- Д-да, конечно, как скажешь - сказал он, поднимаясь. - А теперь, если ты не возражаешь, бы я хотел навестить еще раз Мирту, перед тем как уйти. Хочу убедиться, что с ней все в порядке.

И, получив согласие Густаво, Кероге поспешил к выходу.

Когда за Хулио закрылась дверь, Густаво устало откинувшись в кресле, закрыл лицо руками. Кошмарный ужасный день! А Мирта... Она не должна была пострадать из-за того, что его жизнь с грохотом рушится. Как это возможно? Он знал, что не должен был начинать разговор с ней.... Не так и не сейчас... Но он забылся, потерял ощущение реальности. Рассказ священника ошеломил его, выбил почву под ногами, и Густаво будто ослеп и перестал чувствовать. А воспоминание... Он вспомнил, ВСПОМНИЛ, но это не принесло долгожданного облегчения. Наоборот! Он не ожидал подобного поворота событий. Получается они не состояли в браке, когда … когда была зачата Мария Роса. Как это могло случиться? Почему Лусесита собиралась выйти замуж за другого?

Густаво достал из нагрудного кармана снимок. Все верно, с фотокарточки на него смотрел тот самый мужчина из церкви. Он стал старше, явно увереннее в себе, спокойнее, но это был он - Серхио. Помниться, Модеста говорила, что сын врач.

Густаво кинул снимок на стол и опять закрыл глаза. Вдруг он чудовищно заблуждался и мужчина, которого всю жизнь любила Лусесита это не он... Иначе как случилось, что она не сказала ему правду и позволила уехать, а сама осталась здесь.... Он еще раз взглянул на фотографию. Дотронулся кончиками пальцев до ее изображения на снимке... Лусесита...

- Не уезжай, я прошу тебя во имя любви, которую ты по твоим словам испытываешь ко мне, а так же во имя другой любви...
- Какой?
- Которую я испытываю тебе...

Он поверил ей, поверил вопреки всему. И эта вера стала его палачом. Оказалось, что принять решение об отъезде, считая, что разлука приносит боль только тебе, во сто крат легче, чем знать, что это станет болью и любимого тобой человека. И если бы не обстоятельства, то все сложилось бы иначе. И Густаво доводили до исступления картины этого иначе, вопреки его желанию проносящиеся перед его мысленным взором томительной сладостной пыткой и ароматом жасмина.

На следующий день после его разговора с Лусеситой, Мирта сообщила, что документы для поездки готовы, и когда он, застигнутый врасплох таким быстрым развитием событий, попросил ненадолго отсрочить отъезд, она согласилась. Хотя Густаво видел, насколько ей тяжело и еще больше ненавидел себя за наносимый ее здоровью вред. Но ничего не мог с собой поделать: все разумные правильные мысли и поступки летели к черту, стоило вспомнить о Лусесите. Но к вечеру того же дня Мирте стало хуже и на следующие утро она не поднялась с постели.

Хулио, осуждающе поглядывая на него сквозь стекла очков, посоветовал готовиться к худшему, и Густаво решился. Их отъезд напоминал бегство. Он боялся, что не сможет, не выдержит, и все отменит в последний момент, что еще один разговор с Лусеситой и он будет готов подписать Мирте смертный приговор. Но Лусесита больше не проронила ни слова. И они уехали.

Он встал, подошел к окну и, приложив ладонь к холодному стеклу, засмотрелся, как по нему стекают капли такого редкого в Лиме дождя.

Что ее связывало с Серхио раньше и что связывает сейчас. Он должен знать. Лусесита должна ему все объяснить. Он испытал не ревность – нет, и в этом чувстве не было собственничества. Все тяжелее, эти чувства он уже прошел, переболел, сейчас все заполняло только глухое непроходимое отчаянье. А какими тогда были отношения Лусисеты и самого Густаво?

Единственное, что он твердо знал, что любит ее. И был уверен, что любил раньше. Очень любил, любил настолько сильно, что это побудило его сорвать брак Лус Марии с Серхио таким скандальным не подобающим образом. В церкви, перед алтарем.

А Лусесита? Если окажется, что она не испытывала к нему никаких чувств, а просто была вынуждена выйти за него замуж, из-за ребенка. Из-за Марии Росы. Вдруг Густаво ее вынудил, навязал этот брак. Но если все было именно так, то как случилось, что она ждала ребенка. Густаво опять почувствовал, что теряет ощущение реальности, вопросов и тайн было слишком много. Эта беременность, если она не была результатом любви… Чего тогда? Следствием ее ошибки, наивности, неопытности и его напора и желания обладать ею. Ему почему то казалось, что такое вполне возможно. Если он и раньше так же легко терял голову и контроль над собой, стоило ей оказаться рядом, то да, такое возможно. Раскаивалась ли она в содеянном? Жалела ли что не смогла выйти замуж за Серхио…

Подойдя к бару, Густаво взялся за графин но, увидев, что рука дрожит, поставил обратно и, опустив руку на край столешницы, со всей силы ее сжал.
Зажмурился, так что под веками поплыли черные круги. Вдох - выдох, уже лучше.
Почему же он не мог вспомнить?!

А если, Лусесита не обрадуется, когда его увидит, что если сейчас ее все устраивает. Как в таком случае поступит он?

Он поворачивает за угол, остановившись бросает взгляд назад. Коридор пуст, но Густаво медлит, потом все-таки открывает ближайшую к нему дверь и входит. Тихо затворяет ее за собой. В комнате никого и только еле уловимый запах жасмина плывет в воздухе. Он замирает на мгновение, вдыхая его, и выходит, делает пару шагов . …. Туман… и он все в том же коридоре….

- Можно узнать, откуда сеньор идет? - тон женщины просто оскорбителен.
Он останавливается:

- Грасиела, я не хочу быть грубым, но Вы никто, чтобы требовать у меня отчет. И хочу, чтобы Вы знали: я не желаю слышать Ваши упреки! Мне надоело их выслушивать! Думаю, Вам пора привыкать не вмешиваться в то, что Вас не касается.
Она потрясенно смотрит на него и он продолжает:
- Кроме того, Вы забыли, что пригрозили не разговаривать со мной? Не представляете, как я буду благодарен, если Вы сдержите свое обещание.

- Ты дерзкий, невоспитанный и грубый…, - Грасиела кипит от возмущения, но ему все равно, Густаво кивает ей и, отвернувшись, идет прочь по коридору, а из-за спины слышится

- Если бы у меня не было более важных дел, ты бы меня выслушал!

Однако у него нет никакого желания ее слушать.

Дверь в его комнату…. Но он проходит мимо, спускаясь по широкой лестнице, в гостиную, она тоже пуста, и Густаво через столовую попадает на половину слуг. Зайдя на кухню и здороваясь с Модестой, он остановился. Рядом с кухаркой стоит Лусесита.

- Я хотел тебя увидеть, чтобы…

Густаво замолкает и переводит взгляд на стол, о который облокотился. На нем в огромном количестве разложены свертки, столовые приборы, посуда, полотенца и какие то совсем неизвестные ему кухонные принадлежности.

- Что это?

- Я купила их для дома, - голос Модесты как всегда спокоен и невозмутим. И он тут же теряет к этому интерес.

- Я искал тебя по всему дому. Хотел сказать, что бы ты оставалась спокойной, - он идет к Лусесите, и Модеста, почтительно опуская глаза и отступая в сторону, отходит, - все уладится…

- Как? Как уладится?

Он через плечо бросает взгляд на кухарку. Она уже стоит спиной к ним, и желание обнять Лусеситу пересиливает. Благоразумие забыто… Он подходит ближе.

- Пока не скажу, ты главное не переживай, - касается ладонями ее щек, - доверься мне. Прошу тебя…
И он наклоняется для поцелуя, вдыхая знакомый аромат…

Вся та же дымка окутывает его. Мир начинает стремительно вертеться, и он опять в кабинете, а пальцы, со всей силы сжимающие край столика, слегка покалывает. С трудом разжимает онемевший кулак, все еще ощущая сводящий с ума запах жасмина.

Он вспомнил ее. И Лусесита из его воспоминаний была больше похожа на ту девушку со снимка, чем на служанку… Ее платье не могло принадлежать прислуге и серьги, которых он случайно коснулся стоили больше, чем сумма, которую она бы заработала за год в его доме.
А что он собирался уладить? Он искал ее, чтобы успокоить… Что там происходило?
И этот дом… Он был уверен, что жил там, и Лусесита тоже. Где он находится? В Лиме? Он прикрыл глаза, вспоминая: коридор, гостиная, лестница… Грасиела, так звали женщину и она была… Она ведь была его тещей.

Снимки, снимки, которые ему показывала Мирта. Он кинулся к книжным шкафам. Они были где то здесь… Альбом! Большой, в переплете из темной тесненной кожи. На первой фотографии белокурая красивая женщина - Анхелина, его жена, а на второй странице вся семья.… Густаво пригляделся: так и есть, рядом с ним стоит Грасиела. А… Он замер, только сейчас обратив внимание на мужчину. Мигель Мендоса, отец Анхелины, ведь это он был в церкви, в том самом первом его воспоминании…
- Я уже и не думал, что ты придешь на свадьбу Лусеситы… - это сказал именно он.
Густаво почувствовал, что голова начинает нестерпимо болеть. Как он может что-то предпринимать, что-то искать, если он абсолютно ничего не понимает. Кем была Лусесита, что она жила под одной крышей с ним, с семьей его первой жены. Если бы она была их родственницей, то должна была быть хоть на одной из фотографий. Но ничего. Густаво никогда не встречал ее снимка. На всякий случай он опять пролистал альбом. Ее фотографий не было. Однако Мигель Мендоса присутствовал на свадьбе и он считал, что и Густаво там должен быть… Что за абсурд. На свадьбе сына кухарки?!... Или скорее на свадьбе Лусеситы. Но что за странный нелепый выбор для девушки из общества. И как потом она могла прийти к нему в дом наниматься работать служанкой. Голова снова отозвалась мучительной головной болью. И он, сев в кресло, в напряжении замер, боясь потревожить спасительную пустоту, которая окутала его, на время избавляя от мыслей о прошлом и Лусесите.

Постучав и, получив приглашение войти, Густаво открыл дверь. Мирта, обложенная со всех сторон подушками и, заботливо укрытая ярко красным одеялом, полулежала на кровати. Она отпустила край покрывала, который до его прихода сжимала побелевшими от напряжения пальцами, и протянула навстречу руку. Густаво с сожалением заметил, что под глазами у нее пролегли глубокие тени, а черты лица болезненно заострились. И во всем виновата его несдержанность. Уже привычное чувство вины в очередной раз напомнило о себе болезненным уколом. Как он мог настолько забыться.

Митра молча ждала, пока Густаво прошел через комнату. И, поняв, что садиться он не собирается, приглашающее постучала по покрывалу. Он, сочувственно улыбнувшись, присел рядом. Она дотронулась до его пальцев. Ее рука была пугающе холодной и особенно бледной на фоне яркого покрывала. Накрыв их переплетенные пальцы ладонью второй рукой, он ободряюще пожал.

- Как ты?

- Лучше. Прости меня, дорогой. Похоже Хулио прав, и климат Лимы плохо на меня действует. - Она ласково погладила его по щеке кончиками пальцев. - Ты скоро окончишь свои дела? Мне бы хотелось обратно в усадьбу.

- Об этом я и хотел поговорить, - перехватил ее руку и, поднеся к губам, легко поцеловал, после опустив на кровать.

- Мирта ты не можешь уехать, не поговорив с врачами. Ты же сама видишь…

- Густаво... - она дернулась, но он продолжил говорить.

- Мирта, послушай, ты должна понимать - это неразумно и опасно, специалисты…

- Нет, Густаво, нет…

Встал, подошел к окну.

- Я тебя не понимаю… Что происходит, Мирта? Ты сознательно вредишь себе. В чем причина такого поведения. Я говорил с Хулио, он против, но в подобной ситуации я считаю тебе надо знать: твоя болезнь серьезнее, чем мы думали. Ты должна …

- Я не хочу.

- Мирта, ты умная женщина, но сейчас ведешь себя неразумно. Мне начинает казаться, что есть особая причина, по которой ты не хочешь показываться врачам. - Он, развернувшись, внимательно изучал ее лицо, и Мирта ощутила, как от волнения на шее быстро-быстро забилась жилка.- И в таком случае я хочу знать о ней.

- Нет никакой причины, просто я немного боюсь, но раз ты так настаиваешь, я согласна и схожу к этому твоему врачу. Я и, правда, очень благодарна тебе за заботу обо мне, дорогой.

Она примирительно протянула ему руку. Он отошел от окна и опять сел рядом.

- Дай мне номер телефона, я сама позвоню ему.

- Не волнуйся, мне будет не сложно сделать это для тебя.

- Густаво, я не хочу, чтобы ты отвлекался от дел из-за такой мелочи.

- Мирта, твое здоровье важнее всяких дел, поэтому я сам позвоню и буду тебя сопровождать. Не бойся, тебе не придется пройти через это одной. Договорились?

Мирта, слабо улыбнувшись, неопределенно пожала плечами.

- Дорогой, после этого я бы хотела сразу уехать. Обещай мне, что мы уедем вместе. Обещай…

- Мирта… - Густаво попытался встать, но она, подавшись вперед, ухватилась за его плечо, притягивая к себе.

- Обещай….

Мольба в ее голосе мучила, заставляя чувствовать свою вину еще острее. Старательно пряча глаза, Густаво аккуратно отцепил ее стиснутые кулаки от своего пиджака.

- Извини, Мирта. Я не могу этого обещать…

Ее пальцы в последней напрасной попытке схватили его за руку, и ему пришлось практически вырываться, чтобы уйти… Сбежать.

- Густаво… Густаво!

Все идет хуже некуда. Нет. Все ужасно! Новости, принесенные растерянным и испуганным Хулио, повергли ее в шок, разрушив, разметав остатки ее самообладания. Мирта была в панике.

Густаво знает…знает, о том что женат на этой оборванке и его брак с ней недействителен. И сейчас только забота о ее здоровье останавливает его от разговора, но что будет, если он отведет ее к врачу и тот скажет, что Мирта абсолютно здорова и некогда не была больна. Она почувствовала, как паника опять подступает к горлу, сжимая его своими холодными тисками. Дрожащей рукой дотронулась до шеи, пальцами ощутив сумасшедшие биение крови. Разоблачение неотвратимо… Она все потеряет… ВСЕ…

Но надо что-то делать… Она задумалась. У нее остался последний козырь! Густаво пока не нашел Лус Марию. Мирта была в этом уверена. Единственный выход поторопить того человека. Мерзавка должна исчезнуть и тогда главная опасность будет устранена. Мирта, постепенно успокаиваясь, в такт мыслям кивнула головой. Да… Тогда Густаво станет свободен… И возможно не решится на разговор с ней. Стоит поступить именно так.

Доктора Мирту пугали меньше. Если пустоголовая истеричка Анхелина смогла справиться с подобной ситуацией, то ей будет еще проще… Если знать какой ключик подобрать к человеку он будет твоим… А Мирта разбиралась в людях. Сейчас главное избавиться от Лусеситы…

*
***
*

- Вот это сюрприз, босс, - Энрике немилосердно тряс его руку. - Если бы я предполагал, что Вы приедете, я бы отложил поездку. - Густаво сделал попытку высвободиться. Тщетно. - Один покупатель, очень эксцентричный, знаете ли, но упускать такой шанс, - рука все еще была в плену у Энрике, - и можете меня поздравить, босс! Я вернулся с контрактом.

- Энрике…

Густаво бросил многозначительный взгляд на их сцепленные в рукопожатии руки и, наконец, оказался на свободе:

- Поздравляю, Энрике, - похлопав секретаря по плечу, он быстро убрал руки в карманы.

После завтрака Густаво занялся накопившейся за несколько дней почтой. Открыв и прочитав первое из писем, он вздохнул с облегчением и, прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла. Хоть из усадьбы хорошие новости, и одной проблемой меньше. Как раз в это время дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился улыбающийся Энрике. И, глядя сейчас на взволнованного секретаря, по обыкновению ронявшего вокруг себя предметы, Густаво понял, насколько он рад видеть Энрике. И дело не только в поисках Лусеситы. За время пока молодой человек работа на него, Густаво искренне привязался к нему.

- А где принцесса, босс? Она должно быть выросла. И еще больше похорошела. У меня есть для нее подарок. Я хотел его послать почтой, но, - Энрике всплеснул руками, - Вы здесь. Я так рад, босс!

- Мария Роса в своей комнате.

Густаво не терпелось перейти к так волновавшей его теме, но он заставил пройти себя весь ритуал приветствия.

- Как ты? Как дела?

- Хорошо. Лучше некуда, я сейчас Вам покажу отчеты - Энрике развернувшись, кинулся к двери и, споткнувшись, чуть не упал.

- Энрике! - Густаво подождал пока секретарь восстановит равновесие, и когда тот обернулся, продолжил. - Потом, мне сейчас не до этого...

Он хотел заговорить, но, неожиданно поняв, насколько боится услышать ответ, замолчал. Нелепый страх, что ожидание окажется напрасным, что Энрике ничего не знает о Лусесите, или откажется ему рассказать застал его врасплох.

В волнении заходил он по кабинету. Секретарь молча наблюдал за ним.

- Я хочу задать тебе один вопрос… И мне крайне важно, чтобы ты ответил правду!

- Я слушаю… – настороженно сказал Энрике.

- Я хочу спросить о Лусесите. Ты знаешь что-нибудь о ней?

Лицо Энрике потрясенно вытянулось, и он удивленно переспросил:

- О Лусесите, но… босс?

- Ничего не спрашивай… сейчас, - в нетерпении взмахнул рукой. - Мне просто надо ее найти. Я прошу тебя, - он внимательно посмотрел на Энрике, - если что-то знаешь о ней, не скрывай.

Секретарь, взволнованно поправляя галстук, заговорил:

- Не знаю должен ли я...

- Энрике!

- Босс... - сделал тот еще одну попытку.

Густаво пересек комнату, схватил его за грудки, и, глядя в изумленные глаза секретаря, четко проговаривая слова, сказал:

- ПРОСТО СКАЖИ МНЕ, ГДЕ ОНА!

Энрике сдавшись, назвал адрес.

- Но, босс, я должен Вам рассказать… - однако Густаво его уже не слушал, дверь захлопнулась за ним, и Энрике глядя на нее проговорил. - Для вас это будет потрясением.

Их дома - Густаво и тот, в котором жила Лусесита - находились недалеко друг от друга, пешком от силы минут десять. И он проходил мимо, в этом Густаво был уверен. Проходил, когда метался по городу в бессмысленных и бестолковых поисках Лусеситы. Какая ирония.
Ждать теперь, когда он был близок к цели, промедлить хоты бы минуту он уже не мог, поэтому не став дожидаться пока подадут экипаж, Густаво, мысленно повторяя адрес Лусеситы, быстро шел в сторону ее дома.

Ему отчаянно хотелось, чтобы все как можно быстрее закончилось, хотелось увидеть ее, почувствовать рядом и …. Невольно ускорив шаги, он чуть не столкнулся, с идущим впереди и неожиданно остановившимся поприветствовать знакомых, сеньором. Как медленно, неторопливо! Это сводило с ума… Казалось он идет уже целую вечность. Густаво торопливо огляделся, пересекая мостовую. Да, еще он хотел получить наконец ответы на терзающие его вопросы. Лусесита должна все ему объяснить, он не успокоиться пока не выяснит правду. Что происходит сейчас и происходило в их жизни раньше.

Наконец. Напротив особняка Густаво на мгновение остановился. Большой, в три этажа, розового цвета, с мраморной кладкой над входом и цветами в огромных кадках вокруг него. На решетках балконов кокетливые кованные завитки. Можно было не сомневаться, дом принадлежал богатой семье.

Лусесита работала в этом месте или жила тут на правах члена семьи? Ему не нравилась последнее предположение, вызывая в нем возможно беспричинную, но такую объяснимую ревность в отношении всех, кто окружал ее на протяжении времени, когда его не было рядом. Но все-таки еще больше Густаво не хотел, чтобы она была вынуждена работать прислугой. Господи, и она предпочитала такую жизнь жизни с ним? Мысль эта все время неприятно холодила сердце, заставляя невольно замедлять шаги, чтобы потом пойти еще быстрее.

От напряжения заломило в висках, и он потер их, пытаясь уменьшить боль. Пальцы нервно подрагивали. Еще минута…

Торопливо Густаво пересек мостовую и подошел к воротам. Неожиданно, двери распахнулись… Он успел заметить галерею и большой, полный зелени патио с фонтаном посередине, до того как они снова захлопнулись, и перед ним предстала молоденькая девушка. Курносая, в ослепительно белой наколке на гладко зачесанных волосах. Её чуть раскосые глаза вопросительно смотрели на Густаво. Но тут же странное выражение промелькнуло у нее на лице. Она попятилась к двери…

- Простите, сеньорита…

Девушка испуганно смотрела на него:

- Что Вам угодно, с-сеньор?

- Я ищу одного человека, - проговорил Густаво, осматривая особняк. - Скажи, пожалуйста, чей это дом?

- Дом?

- Да… Кому принадлежит дом?

Девушка стояла молча, практически прижавшись к дверям за ее спиной. И Густаво перевел взгляд на нее.

- Сеньорита?

- Да?

- Вы меня хорошо слышите?

Девушка медленно, словно в трасе, кивнула:

-Д-да…

Стараясь говорить медленно и спокойно, Густаво повторил вопрос:

- Тогда скажи, пожалуйста, кому принадлежит этот дом.

- Дом? - Она запнулась. - Он принадлежит… семье Мендес-Ревейро, сеньор.

- Ясно…

Он оглядел особняк еще раз, значит Лусесита вернулась к родственникам Анхелины, его первой жены. Затем опять обратился к служанке.

- Дело в том, что я ищу девушку, она возможно… компаньонка. Я точно не знаю… Может быть служанка…

- Компаньонка? - удивленно переспросила девушка.

- Именно. Ее зовут Лус Мария… Но все зовут ее Лусесита.

Девушка растерянно моргнула, с явным замешательством рассматривая его.

Густаво начал терять терпение.

- Да что с тобой? Что-то случилось?

Она быстро завертела головой:

- Нет – нет, сеньор. Ничего.

- Тогда может ты ответишь мне?

Девушка продолжала молчать, во все глаза разглядывая Густаво. Наконец переспросила.

- Лус Мария… Лусесита?

- Да…- медленно еле сдерживая раздражение, повторил Густаво, - Лусесита… девушка которую я ищу…

- Сеньор, дело в том… - она замолчала, Густаво с нетерпением смотрел на нее.

- Дело в том, - снова продолжила девушка, - что так зовут не компаньонку.

- А кого же?

- И не служанку.

- Ты ответишь наконец! – не выдержал Густаво, чем еще больше напугал девушку, она вжалась в двери. - Что происходит?

- Ничего, сеньор. Совсем ничего… - торопливо разговорила девушка. - Сеньору… Так зовут сеньору - Лус Мария Гонсалес. Она хозяйка дома.

Густаво в немом потрясении еще раз оглядел дом.

- Я могу увидеть… сеньору… Гонсалес?

Девушка быстро и словно с облегчением покачала головой.

- Нет, сеньор.

- Почему?

- Ее нет дома.

- А где она…Когда вернется?

- Сеньора?

- ДА! СЕНЬОРА! Я разве спрашивал о ком-то еще?

- Н-нет, сеньор.

Густаво раздраженно смотрел на бестолковую служанку, и она затеребила передник…

- Вы, наверное можете ее подождать, - с сомнением рассматривая его сказала она. - Сеньора гуляет.

- В парке…

- Будь добра, подскажи, где парк. Я поищу ее там.

- Поищите, - опять испуганно переспросила девушка.

- Да, ПОИЩУ. Надеюсь мне можно это сделать?

- Да… да сеньор, - опять заторопилась девушка. - Это.. это недалеко, - она махнула рукой в том направлении, откуда он пришел, - за следующим домом, вот этим, белым, - запнулась. - Свернете налево, а там уже виден парк.

- Благодарю, - насмешливо ответил Густаво и зашагал в сторону парка, оставив девушку смотреть ему в след.

Она было повернулась, собираясь войти обратно в дом, но вспомнив о чем то, сердито всплеснула руками и, бросив недовольный взгляд в сторону удаляющего Густаво, поспешила в противоположную сторону.

Его лицо было ей очень хорошо знакомо. Сколько раз она рассматривала загадочную фотографию, стоявшею в кабинете. На ней был изображен элегантный и красивый сеньор. Конечно, кроме этой фотографии там был еще и снимки отца сеньоры, сеньора Мигеля и бабушки, доньи Марии. Но про них она все-все знала, их изображения стояли и в спальне сеньоры и даже в гостиной.

Тогда как этот снимок, на котором был изображен неизвестный мужчина стоял только в кабинете, словно убранный подальше от глаз… Расспросы Модесты не внесли ясности, наоборот… Кухарка отреагировала на редкость странно и неожиданно - она категорически запретила говорить об этом портрете и особенно в присутствии сеньоры Лус Марии. Теперь Глориа, убираясь в кабинете, брала портрет в руки и подолгу рассматривала мужчину, каждый раз придумывая новую историю его жизни… Что же, может так случится, что сегодня она наконец узнает правду.

*
***
*

На входе в парк Густаво был вынужден остановиться. День выдался на редкость теплым для зимы и создавалось впечатление, что практически вся Лима поспешила воспользоваться возможностью выйти на свежий воздух. Чинно гуляющая публика заполнила парк. Откуда то слышались звуки духового оркестра, а торговцы сладостями расхваливали свой товар. Искать в такой толпе Лусеситу бессмысленно. Густаво вошел в парк и, остановившись, огляделся. Он подождет ее здесь, у входа.

Со все возрастающим нетерпением рассматривал он почтенную публику, надеясь увидеть, что мелькнет в толпе знакомый силуэт. Взгляд, в который раз пробежался по дорожкам, ведущим вглубь парка. Людское море колыхалось и жило своей жизнью: разноцветные шляпки, зонтики, котелки, приподнимающиеся в приветствии, улыбки и беззаботный детский смех.

Не так и не здесь думал он встретить Лусеситу. Сколько он представлял себе эту встречу? Тысячи раз в своих мыслях Густаво шел ей навстречу, а она то улыбалась ему, то удивлялась, то молча смотрела на него, каждый раз покорная воле его фантазии, она испытывала те эмоции, которыми наделял ее сам Густаво. Но в этих его мыслях всегда было то, что оставалось отчего то неизменным - Лусесита была в строгой униформе служанки. Глухое закрытое платье и обязательный передник.

А в теперь он стоял среди нарядной веселой толпы - элегантных изысканных дам, щегольски одетых франтов - и пытался представить Лусеситу среди этих людей. Пытался представить частью этой жизни. И не мог… Лусесита, которую он знал, не принадлежала этому миру.

Но ведь Хулио в чем-то прав и Густаво не представлял, какая она, настоящая Лусесита. Ее простота и скромный вид, ее зависимое положение и роль служанки сыграли с ним злую шутку, создав в его голову образ, на поверку оказавшийся только ширмой, за которой скрывалась ее настоящая жизнь… Их настоящая жизнь. Что заставило ее прийти к нему в дом в поисках работы?

Сплошные вопросы… А если… она испытывала нужду? Об этом он не хотел думать, но мысль эта мучила его исподволь, каждый раз заставая врасплох, и неприятным ощущением беспомощности приводя в состояние крайнего раздражения. Дом, Густаво с облегчением вспомнил о нем, дом Лусеситы доказывал обратное. Нужда здесь не причем...

Глаза начали слезиться от того напряжения, с которым он рассматривал проходящих мимо людей. Нет, тут ее похоже не было. Густаво направился было в сторону летнего ресторана, расположившегося справа от входа, но что-то неуловимое заставило его остановиться и обернуться.

Она...

Серхио снова переменил положение и чуть наклонившись, сказал что-то Лусесите, она, улыбаясь, ответила и он, встав, протянул ей руку… Густаво словно с размаху налетев на невидимую стену, остановился.

Мир померк, чтобы через мгновение из темноты появиться опять. Зыбким тусклым светом. И в этом сером растерявшем все краски мире, Густаво смотрел, как Серхио заботливо помогает Лусесите, которая, положив руку на заметно выступающий живот, аккуратно и медленно поднимается со скамьи. Встав, она морщиться и потирает поясницу, а ее спутник заботливо протягивает ей кокетливый кружевной зонтик… С благодарностью улыбнувшись, Лусесита делает шаг, опять морщиться и Серхио уже рядом, заботливо обнимая, говорит что-то наклонивший к ней, практически касаясь ее лица.

Резко отшатнувшись, Густаво спиной налетел на идущих за ним людей, но даже не заметил этого. Весь мир в это мгновение сосредоточился там, в паре десятков метров от него, где Лусесета ласково улыбается своему спутнику, и ее пальчики в тонкой белой перчатке лежат на сгибе его локтя…

В голове зашумело, загрохотало, все окружающие его звуки разом отступили, и слышно было только как кровь мучительными толчками, пульсируя стучит в висках, а глаза спасительной тьмой застилали черные круги. Его толкнули, извинились, снова толкнули, а Густаво продолжал стоять в центре людского потока текущего мимо него равнодушной шумной рекой.

Энрике пытался работать, но никак не мог сосредоточиться, мысленно возвращаясь к разговору с сеньором Густаво. Он опять взглянул в сторону телефонного аппарата, стоявшего в углу кабинета. Может все-таки надо было позвонить Лусесите? Но для чего? Заранее подготовить к тому, что ее ищет сеньор Густаво. В этом было не так уж много смысла. Или предупредить Серхио. Тот же вопрос: для чего? Босс - муж Лусеситы и не должен ни у кого спрашивать разрешения. А потом, что если сеньор вдруг понял свою ошибку и, несмотря на Мирту, и ее мнимую болезнь, возвратился…

Энрике вернулся к счетам, в беспорядке разбросанным перед ним, и, подумав еще немного, начал складывать их аккуратной стопкой. Сейчас от него все равно никакого толку. Если он будет пытаться работать в таком состоянии, то после придется заново все перепроверять.
Дверь распахнулась и в кабинет стремительно вошла Мирта. Остановившись перед столом Энрике, она, сложив руки на груди, спросила:

- Где Густаво?

- Очевидно, не здесь… - Энрике намеренно остался сидеть за столом и, выпятив подбородок, воинственно разглядывал посетительницу.

Мирта поджала губы и, что-то обдумывая, закивала головой, словно в ответ на свои мысли. Потом подошла ближе.

- А ты и рад?

- Чему, сеньорита Мирта? – вскинул брови Энрике.

- Сеньора!

Энрике покачал головой:

- Мы оба знаем, что это не так, сеньорита. Законной женой сеньора Густаво является Лусесита, и, что бы вы не делали, как бы не старались, этого вы не измените…

- О, нет, - Мирта рванулась вперед и, нависая над Энрике так, что тот вынужден был вжаться в кресло, с изумлением разглядывая ее разъяренное лицо, заговорила.

- Ты ошибаешься, я могу многое изменить. Я на все способна! Запомни это и передай ЕЙ, если я пойму, что потеряла Густаво, если … - она замолчала на мгновение, - я избавлюсь от нее! Ты меня понял?! ОНА пострадает первая! И если ты не хочешь, чтобы что-то случилось с ней … или с ним, я бы на твоем месте сделала все, чтобы уговорить Густаво уехать со мной в усадьбу. И не вздумай рассказывать ему правду! Этим ты ничего не добьешься! Он не выдержит этого! Спроси у Густаво, что было перед его отъездом в Лиму! Он пролежал в бреду несколько дней и это все из-за нее! Из-за этой ненавистной…

Мирта так же резко, как подошла, отпрянула от Энрике и, подойдя к дверям, оглянулась.

- Хочешь быть виновником огромной трагедии?

Она вышла.
Пару мгновений Энрике с ужасом и изумлением смотрел ей вслед, а потом вскочил и, затворив дверь, бросился к телефону.